Новый год в СССР: традиции, ритуалы и атмосфера праздника

Когда на улице начинает ощущаться морозец и во дворе хрустят первые снежинки, в каждом доме появляется волшебное предчувствие – Новый год совсем близко. В предновогодние дни по квартирам семей расходится запах чистоты: хозяйки затевают генеральную уборку, чтобы успеть убрать ковры и выбить их в сугробе. В воздухе кружат оттенки ели и хвои, смешанные с терпким ароматом мандаринов и засоленных огурцов, – все знают, что праздник уже не за горами. Ожидание этой ночи сближает людей: старшие вспоминают свои детские елки с дедушкой Морозом, а малыши дежурно спрашивают взрослых, подарит ли опять волшебник внучке дорогую игрушку. Многие жители Рязани до сих пор тепло говорят о том, как собиралась их семья к встрече Нового года: дети примеряли самодельные костюмы, мужчины сжимали бутылки «Советского шампанского», женщины пекли торты и резали салаты, а где‑то уже весело напевала «В лесу родилась ёлочка» радио «Голубого огонька». Но был ли Новый год таким всегда? Сто лет назад его празднование ещё только начинало обретать современный вид. Коллеги из «Владимирских новостей» подготовили материал о том, как встречали праздник в минувшие эпохи.

Исторический ретро: от Рождества к Новому году

До революции в России отмечали в основном Рождество – с елкой, подарками и застольем. Но уже в 1920-х властям новая традиция казалась «буржуазной». В 1929 году праздник Рождества отменили и объявили рабочим днем, а елку и Деда Мороза назвали пережитками старого. Говорили, что ради чего-то «религиозного» неприлично веселиться. Детей отучали верить в волшебников и дарить подарки по таинственным «подключикам». Однако к середине 1930-х представления меняться начали. Коммунист Павел Постышев опубликовал в газете «Правда» статью «Давайте организуем к Новому году детям хорошую ёлку!», в которой удивился: почему же детям рабочих и крестьян лишать удовольствия? Идея праздника снова прижилась. В 1935 году в Москве впервые устроили большой новогодний утренник для пионеров, а в 1937-м официально утвердили праздник – со всеми атрибутами: появился Дед Мороз со Снегурочкой, украсили елки. На смену рождественскому «Рождественнику» пришел светский «новогодний разгуляй». Эти новшества быстро распространились по стране. Даже в самые трудные военные годы праздновали – елки ставили прямо в бомбоубежищах, а 1 января 1942 года по радио к стране обратился председатель Президиума Верховного Совета Михаил Калинин – первый раз в истории голова государства поздравила народ с Новым годом. После войны праздник окончательно утвердился: в 1947-м 1 января провозгласили выходным, чтобы все могли отдохнуть после ночной весёлой встречи. В послевоенные годы появилась немало новых обычаев. Сказочные герои «воскресли» в книгах и спектаклях, помогая детям сохранять веру в чудо. Под потолком домов снова засияла мерцающая звезда на макушке ели – помпезно, как на «звёздах» Кремля. А зажёг её «голубой огонёк» – нарядная телепрограмма, первой вышедшая в эфир еще в начале 1960-х. Главы государства тоже спешили, чтобы «посчитать урожай года»: впервые смотреть новогоднее обращение по телевидению начали в 1970 году, когда Генсек Леонид Брежнев поздравил страну и подвёл итоги. Два десятилетия спустя Владимир Путин уже в новый век вступит тем же обычаем.

Таким образом за полвека из «нежелательного прошлого» образовался новый любимый праздник – ставший по-настоящему народным. Главная елка страны зажглась в Кремле в 1954 году; песни «В лесу родилась ёлочка» и «Пять минут» стали негласным гимном тех торжеств. Но жизнь не стояла на месте: с 1970-х в некоторые дома начали проникать и чужеземные новшества: китайский гороскоп посылал мышей, быков и свиней, а с конца 1980-х на улицах загорелись олени и Санта-Клаусы в красно‑зеленых венках, появившихся из Америки. Позже годы перемен покажут, что старые и новые традиции могут жить рядом, но это уже совсем другая история…  

(Фото Светланы Говердовской)

Готовимся к празднику: стол и украшения

Советский Новый год готовился дома тщательно. Как лишь выпадал первый снег, семьи отдавались «предновогоднему безумию»: закупали продукты, украшали квартиру, шили костюмы. Уже в декабре на прилавках покупатели дежурно слышали в новостях: «Сегодня в гастрономах города выбросили свежую колбасу!» — и к полудню жители города стояли в длинных очередях за мясом, сыром и консервами. Все самые «дефицитные» вкусности приберегали к празднику. На праздничном столе непременно присутствовали селёдка (пока без шубы) под кружочками репчатого лука, салат «Оливье», ее величество селёдка под шубой и «Мимоза», ассорти из домашних солений и ярко‑красные мандарины (именно они сначала продавались совсем зелёными из Абхазии). Обязательным было рыбное (или мясное) заливное – холодец из рыбы или мяса, «как у бабушки», который варили в ведре на примусе. За праздничным застольем безбрежно накладывали сладкие блюда: пироги с вареньем и большущие торты, а главное – шампанское, пенистое «Советское», спрятанное на час в холодном погребе для пышной пенящейся подачи в полночь.

Перед тем как накрыть на стол, требовалось провести генеральную уборку. Наведение порядка начиналось за неделю: пылесосили каждый угол, стирали шторы, сметали пыль и даже выбивали ковры. По традиции они выносились на балкон или в сугроб и выбивались до мельчайшей пылинки. Теперь комната пахла морозным ветром.

И только после этого – установка новогодней ёлки. Настоящей, пахучей. Ставили их всегда почти перед самим праздником, не заранее, как это делают сейчас. Установка и украшение ёлки – целый ритуал: с антресолей доставалась коробка с игрушками, их перебирали всей семьёй и каждый радовался своим любимым. По елочным игрушкам прямо просматривается история страны. На «лапы» колючей красавицы осторожно вешали голубую стеклянную кукурузу – подарочек от самого Хрущева, а рядом сосновую шишку и домик, как у «Чук и Гека» в любимом фильме. Мамы и дочки раскладывали хлопковые «сугробы» из ваты, развешивали разноцветные гирлянды, сверкающий дождик. Обязательно на ели красовалась пара бумажных фонариков, которые дети клеили в школе на трудах. На самый верх закрепляли главный атрибут: горящую звезду. Электрическая звезда с деликатным подсвечником, которую разрешалось зажечь только ночью, как будто заимствована из Кремля или откуда‑то небесного.

Детские ёлки и подарки 

В Советском Союзе особенным было отношение к детям. Начиная с середины декабря по всему городу ждали яркие «Ёлки» – утренники в детсадах и школах, где ученики читали стихи, пели песни, рассказывали загадки под сенью новогодней символики. И тогда мамы с папами не дремали: вечерами шились костюмы Снежинок и зайчиков. Купить готовый образ было почти невозможно, приходилось мастерить самим. Марина Эдуардовна Шарапова, старший преподаватель кафедры журналистики ВлГУ, делиться своими воспоминаниями о том времени:

«Мне родители делали потрясающие костюмы. Самый-самый был костюм Зимы. Мама не пожалела и распорола свое парчовое платье. Голубое с золотом. Папа сделал уникальный кокошник: из той же парчи, бус, бисера… Даже сапожки обтянули этой материей. Красота была!»

(Фото Марины Шараповой)

Кульминацией каждого утренника всегда становилось появление Деда Мороза (и иногда Снегурочки). Никого особо не удивляло, что роль Деда Мороза играли женщины – воспитательницы в детских садах, учительницы в школе. Хорошо, если физрук или трудовик согласились. Он (Дед Мороз) садился в центр комнаты у ёлки и внимательно слушал: каждый ребёнок подходил, традиционно вставал на табуретку или держал за руку Снегурочку, и рассказывал сочинённое стишок.

Многие в те годы мечтали получить в подарок заветные диснеевские значки, альбомы для марок или новенький пластмассовый планшет, но самым главным сувениром была "конфетная коробка": на Новый год в школу приходил классный руководитель с картонной коробкой, полной конфет самых разных сортов, и раздавал всем детям. Эту коробку-подарок с прозрачной крышкой дети потом еще неделями берегли. Также заветной мечтой многих детей было побывать на Ёлке в Кремле. Подарки там были особенные: их вручали не в цветном пакете, а в пластиковой коробке в форме кремлёвской башни. И конфеты были дорогие, дефицитные: “Белочки”, “Мишки”, суфле.

Помимо традиционного ожидания подарка под ёлкой, было еще одно интересное поверье:

«В новогоднюю ночь, перед тем, как пойти спать, все домашние обязательно ставили какую-то обувку: тапочку, туфельку, в которой наутро обязательно был подарок от деда Мороза, в которого я верю до сих пор. И так же ставлю туфельку под ёлку»,  – делится Марина Эдуардовна.

Еще одна любимая забава детей в ту новогоднюю ночь – скатиться с ледяных горок. Сани или «лыжня» из дверцы старого «Жигуленка» не были популярны, зато все прыгали на чем попало – вплоть до пластиковых ведер. Даже мокрые насквозь, но бесконечно счастливые ребята возвращались домой уже под утро, чтобы продолжить праздник вместе с первыми утренними гостями и новогодними фильмами.  

(Фото Светланы Говердовской)

Массовые ритуалы и «Голубой огонёк» 

В советской квартире главным украшением новогодней ночи был не только стол с салатами и ёлка, но и включённый с утра до вечера телевизор. Вокруг него и строился весь праздник. 31 декабря экраны не гасли ни на минуту: шли праздничные концерты, мультфильмы, премьеры фильмов, и, конечно, долгожданный «Голубой огонёк». Его ждали так же, как боя кремлёвских курантов — он создавал ощущение, что праздник идёт по всей стране одновременно. А именно звуки «железных курантов» новогодней Спасской башни казались большинству знаком – пора хвататься за бокалы с шампанским и произносить тосты. Пока часы еще бьют, советские граждане старались успеть загадать самое заветное желание. Все встают, поднимают бокал: «С Новым годом!» – и стоят немного уважительно, а потом ладонью прикрывают бокал от евошика и пьют до дна. После этого по телевизору звучал гимн страны – настоятельно стояли. А затем начиналось главное гулянье: музыка и пляски. Первые десять минут дискотека была еще шумной и праздничной, но все знали, что в «Иронии судьбы» праздник только начинается – допивали шампанское, доедали салаты и ещё долго не расходились от стола, а ближе к утру — «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Уже 1 января включали «Песню года», «Кабачок 13 стульев», юмористические программы — и весь день проходил в этом особом, неспешном новогоднем ритме.

После боя кремлёвских курантов на город взрывались фейерверки. В Владимире, конечно, сияние петард не достигало Кремля, но весть о наступлении Нового года мгновенно разносилась: люди выходили на улицы, обнимались, поздравляли друг друга. До утра шла музыка и танцы, а ночь переходила в январское утро дружескими визитами – гости приходили к родственникам и соседям «досолить оливье».  Новогодние ночи были многолюдными  - сейчас совсем не так.

Для Светланы Александровны Говердовской, тележурналиста, доцента кафедры журналистики ВлГУ и кандидата филологических наук, телевизионный Новый год — это не только воспоминание, но и часть личной истории. Она вспоминает, что именно в эти праздничные дни телевидение ощущалось как настоящее волшебство: тщательно продуманные передачи, концерты, новогодние выпуски газет и журналов формировали особую атмосферу, в которой хотелось жить и творить. Тогдашние программы учили мечтать, чувствовать слово и музыку, а праздничные номера «Комсомольской правды» с подростковыми страницами стали для неё первым шагом к будущей профессии — именно оттуда началась её любовь к тексту, стилю и журналистике.

(Фото Светланы Говердовской)

Со временем Светлане Александровне довелось увидеть этот праздник уже «с другой стороны экрана». Работая на телевидении, она не раз встречала Новый год в студии — среди декораций, софитов и кипящей предэфирной суеты. Пока вся страна садилась за столы, здесь шли последние репетиции, проверяли свет, настраивали камеры, переписывали тексты поздравлений и переживали, чтобы ни одна минута прямого эфира не дала сбоя:

«Однажды, году так в 1986, мне было поручено сделать новогоднюю программу на областном ТВ, в которой должен быть и обзор прошлого года, и люди интересные из разных районов, и песенка обязательно вновь сочиненная нашим звукорежиссером. Я уже тогда была опытным журналистом. В начале ноября, на свой день рождения, должна была лететь по турпутёвке в Тарту, в Эстонию, но меня не отпустили, сказали, пора сценарий писать. Тогда снимали еще на киноплёнку, а это более долгий процесс, в отличие от сегодняшних технологий. Работа напряженной была весь декабрь. Всё отлично получилось, даже клипчик сняли под песенку новую. Выдали в эфир! Все счастливы. Но когда оказалась за праздничным столом с большой компанией творческих людей, выпила шампанского и тут же сказала хозяйке, что засыпаю. Она меня положила в спальне рядом со своей спящей пятилетней дочкой – так мы славно и проспали до утра, несмотря на шум-гам-песни-танцы. Вот такая участь у тех, кто готовит праздничные программы…».

Новогоднее телевидение в СССР было не просто фоном — оно становился частью судьбы, частью взросления и частью большой личной истории целого поколения.

Связь времён и новых поколений

(Фото Светланы Говердовской)

И вот наступил современный Новый год. С течением времени многое изменилось — упразднились магазины с надписью «дефицит», остались импортные гирлянды, а Дед Мороз купил себе теперь санки с дедом Санта-Клаусом. Но если закрыть глаза и представить себя ребёнком 40–50 лет назад, то почувствуешь тот же восторг. В теплой компании родных во дворе пахнет старой елкой и ёлочным дождиком, играют новогодние песни, и веришь – сегодня сбудется всё, что придумал.  

Наши читатели – взрослые люди, знающие обычаи советского Нового года не понаслышке – продолжают создавать праздник. Они выбирают семейные рецепты оливье, вывешивают на балконах «гирлянды-птичек» из детства, и опять сказочно верят: чем больше подарков под ёлкой, тем радостнее Новый год.

Автор материала: Юлия Шебалова.